С момента своего основания в 1858 году будущая столица Дальнего Востока непрерывно росла. С каждым годом население Хабаровска удваивалось, а иногда – и утраивалось. Новые дома и целые улицы появлялись на глазах. И практически ежедневно на хабаровскую землю ступали новые люди, может быть, гости, а может – кто знает? – и будущие жители.
Каждого из них приводила сюда долгая изматывающая дорога. В лучшем случае она длилась неделями, в худшем – месяцами. Так что прибывшим первым делом, естественно, хотелось отделаться от громоздкого багажа и как следует отдохнуть. Как и в наши дни, путь путешественников лежал в гостиницу.
«Номер» в казарме
Для тех, кто посещал будущий Хабаровск в 1860–1870 годах, поиск места временного размещения становился крайне трудной задачей. «Трактирных заведений» – а именно так тогда официально именовались любые виды гостиниц, в эту же категорию попадали и все питейные заведения – в Хабаровке просто не водилось. В зависимости от социального статуса и должности гости тех лет селились либо в военных казармах, либо в домах чиновников.
Как правило, важных персон пускал на постой купец Андрей Плюснин, который не жалел средств и сил на то, чтобы его гостям было удобно. В 1870‑е годы у него останавливались великий князь Алексей Романов (племянник императора Александра Второго), оперная певица Дарья Леонова, получившая в подарок от хозяина соболиные меха, и японский посланник Эномото Такеяти.
Если же приезжий не имел отношения к военной службе, чтобы поселиться в казармах, и не славился известностью, чтобы рассчитывать на гостеприимство Плюснина, ему оставалось только одно. А именно, стучаться в незнакомые дома с просьбой пустить на постой. Отказывали редко. Однако таким способом обычно можно было обрести крышу над головой на одну ночь, максимум – на две-три. Впрочем, на такой короткий срок в дальний край приезжали редко. Так что, немного передохнув с дороги, гости отправлялись искать жилье, которое сдавалось в аренду. Но так как зданий в целом было немного, найти искомое становилось огромной удачей. Раиса Фриессе, прибывшая в Хабаровку в 1872 году, как раз попала в число счастливчиков. Ее супруг, военный инженер, приехал раньше и смог снять помещение: «Муж повел нас в нанятую уже у одного купца квартиру, т. е. избу – из одной комнаты с перегородкой и кухни с огромной русской печью. «Уж извини, лучшего ничего нет, почти все здесь помещаются так же», – сказал мне муж в утешение».
В то же время в Хабаровке уже с начала 1860‑х годов имелся гостиный двор. Однако, несмотря на название, он не имел никакого отношения к «трактирному промыслу». Этот квартал, расположенный в районе соединения грязной речки Плюснинки с Амуром (окрестности современного речного вокзала), использовался как подобие рынка. Там предлагали свои товары в основном китайские торговцы, прибывшие на лодках-джонках. Впрочем, они нередко там же и ночевали – практически под открытым небом.
Первая «звездочка»
«Осенью 1875 года стали поговаривать, что село Хабаровка скоро будет городом, и обыватели стали строить дома в ожидании будущих квартирантов», – писала уже упомянутая Раиса Фриессе. Однако это «скоро» наступило лишь через пять лет. Вместе со статусом города в Хабаровке стало больше приезжих из числа чиновников и интеллигенции, а общая численность населения перевалила за отметку в 1400 человек. Приезжали и семьями, но большинство, как и повелось изначально, составляли одиночки, которым не нужны были просторные арендованные дома. Хватило бы и комнаты в гостинице. Но ее по-прежнему еще не построили. Несмотря на общее недовольство, местные власти не видели необходимости в этом заведении.
Ничего не изменилось и через несколько лет. В 1884 году городской голова Иван Протодьяконов обратился к барону Андрею Корфу, первому Приамурскому генерал-губернатору. Он просил о ссуде на нужды города в размере 500 тысяч рублей, из которых 50 тысяч планировалось использовать на строительство гостиницы. На что получил ответ: надобности в гостином дворе не представляется.
Однако домовладельцы придерживались другого мнения. Началась строительная лихорадка: появлялись доходные дома, комнаты в которых сдавались в аренду на разный срок. Именно тогда, в середине 1880 годов, в будущем Хабаровске открылась самая первая гостиница под названием «Звездочка». Она расположилась в деревянном доме недалеко от того самого гостиного двора – на пересечении улицы Инженерной (современной Тургенева) со Средней горой (Муравьева-Амурского). Кроме недорогих номеров, всего 1–2 рубля в сутки, в ней имелись кухня, столовая и буфет с несколькими видами недорогих вин. Обедать и ужинать в гостинице могли не только постояльцы, но и все желающие. Открывалась кухня в 12 часов дня и работала до 5 утра.
Принадлежало здание мещанину Борису Подпах, человеку весьма разностороннему. Он служил в пожарной охране и в недалеком будущем занял должность первого хабаровского брандмейстера. Но, помимо борьбы с огнем, Борис Подпах тяготел к искусству. И в начале ХХ века он вместе с женой Анной открыл собственный гранд-иллюзион (по-современному, кинотеатр) в помещении нынешнего «Совкино». Гостиницу «Звездочка» он продал, и со временем она сменила название на «Коммерческая».
«Цены невероятные»
С 1892 года на главной улице Хабаровки разрешалось строить только каменные здания не ниже двух этажей. В 1893 году поселок стал городом, еще через год в окрестностях началось строительство участка Уссурийской железной дороги.
Перемены не могли не отразиться и на облике Хабаровска. Главная улица Алексеевская (Шевченко) все больше сдавала позиции, уступая ул. Муравьева-Амурского, застройка которой велась усиленными темпами. Вместо деревянных мостков, брошенных в грязь, появлялись мощеные улицы и тротуары. На месте деревянных построек вырастали каменные особняки, каждый из которых создавался по специальному проекту и в какой-то степени становился настоящим произведением искусства. Как правило, они были доходными домами, помещения которых владелец сдавал сразу нескольким разным предпринимателям. В них на первых этажах часто помещались лавки, магазины, мастерские и «офисы», а на вторых – квартиры или гостиничные номера. Открылись гостиницы «Амур», «Ориенталь» и «Лондон». Посетив последнюю, генерал-губернатор Сергей Духовской выразил благодарность содержателю: «Известно, что вопрос помещений и квартир составляет у нас в городе больное место». Тогда же городская дума дала разрешение на открытие меблированных комнат в доме наследников Фроловых и гостиницы в доме наследников Цетеля. Для совсем неимущих построили ночлежный дом, способный предоставить крышу над головой на одну ночь сразу 60 посетителям.
Но все-таки на всех желающих временного жилья по-прежнему не хватало. Население города увеличивалось и к 1897 году вплотную приблизилось к 15 тысячам. Приезжих становилось все больше, и домовладельцы богатели с каждым днем. Они часто и во много раз поднимали плату, зная, что помещение все равно снимут. Да и сами желающие заселиться этому способствовали: они буквально устраивали аукцион, выказывая желание заплатить больше других претендентов. «Тяжело в Хабаровске и для «тела»: дороговизна на все страшная… Квартир порядочных почти что нет; в гостиницах цены невероятные – за самую жалкую конурку приходится платить не менее 2–3 руб., за сколько-нибудь приличную комнату – от 4‑х до 6 рублей в день», – писал экономист Александр Кауфман. Для сравнения, в конце века роскошный номер со всеми удобствами в Санкт-Петербурге или Москве стоил от 5 до 8 рублей за сутки, а более простой, но вполне удобный – от 70 копеек до 2 рублей. И совсем уж обычные меблированные комнаты обходились в 15–20 копеек. Столько стоил килограмм макарон.
Но даже с расплатившимися и заселившимися постояльцами владельцы особо не церемонились. Раиса Фриессе вспоминает, как купец, у которого ее семья снимала помещение, продал его, несмотря на уплаченную аренду. Ее буквально выгнали на улицу: «Спустя неделю, ко мне явился единственный в то время в Хабаровке еврей Якубович и попросил очистить квартиру, так как дом этот он купил. «Если не выедете, сударыня, то я начну ломать стену, потому что тороплюсь в этом доме открыть лавочку».
Цирковые «номера»
Новый век ворвался в рутинное течение жизни города, быстро изменив его до неузнаваемости. Водопровод и канализация, электрическое освещение, телефон и пароводяное отопление, кинематограф и даже невиданное чудо – автомобиль – появились и в Хабаровске. Диковинками мира технологий обзаводились и новые, «современные» гостиницы – комфортабельные, европейского уровня заведения с дорогими магазинами и изысканными ресторанами. Они одна за другой вырастали на главной улице Хабаровска, так что уже к концу первого десятилетия ХХ века вопрос отсутствия временного жилья был решен.
Первым из лучших отелей стал «Хабаровск», занявший верхний этаж в двухэтажном кирпичном доходном доме «водочных королей» – купцов Пьянковых. Здание по адресу: ул. Муравьева-Амурского, 3 сохранилось до наших дней, сегодня его, как и сто лет назад, занимает гостиница. А тогда первый этаж «населяли» магазины, в погребе Пьянковы держали вино, а на верхнем встречал постояльцев первый владелец отеля – венгр Рудольф Алике, 43‑летний бывший циркач бродячего цирка. Он получил серьезную травму во время выполнения трюка и с тех пор осел в Хабаровске, но всегда с особым радушием встречал в своем заведении артистов. А те охотно останавливались у него. И гостиница, оборудованная по последнему слову технологий – ванными и туалетами, радиаторами отопления и электрическими лампами, моментально прославилась по всему Дальнему Востоку. «Гостиница эта, комфортабельно обставляемая, имеет пока 18 номеров ценой от 1 до 6 рублей. Номера этой гостиницы не те клетки, грязные и зловонные, переполненные всякого рода паразитами, какие в большинстве сибирских городов предлагаются путешественнику, а это – вполне приличные, светлые, чистые комнаты, меблированные, можно сказать, даже изысканно, где путешественник после долгого и томительного следования по Сибири или морем может найти действительный отдых. С особым удовольствием отмечаем устройство в Хабаровске такой гостиницы, которая, как кажется, будет соответствовать своему назначению», – писала местная газета.
Впоследствии гостиница не раз меняла владельцев. Последним стал Роман Владыко, переименовавший ее в «Центральные номера». После революции, в 1919 году, новые власти отняли здание и продали. Однако на полукруглом стекле над входом еще долго можно было различить надпись «Номера».
Пару лет спустя в 1902 году на втором этаже изящного, увенчанного своеобразным куполом доходного дома Иосифа Гржибовского (ул. Муравьева-Амурского, 22, сейчас в здании расположен магазин одежды) открылся отель. Сначала он звался «Эльдорадо», но вскоре получил название «Европейская». Его содержала жена домовладельца. На первом этаже находились швейная мастерская, винная лавка, кафе с эстрадой для выступлений и гранд-иллюзион – кинотеатр. А на верхнем, как поговаривали жители, можно было провести время в компании жриц любви.
Здание находилось напротив двора городской полиции, где в прошлом служил Иосиф Гржибовский. После выхода в отставку он занялся предпринимательством: сдавал дома, держал склад алкоголя и даже принимал участие в разведке месторождений полезных ископаемых.
Скидка за месяц
Дела у владельцев роскошных «номеров» (именно этим словом в обиходе называли гостиницы) шли хорошо, и ряды заведений быстро пополнялись. В 1906 году в доходном доме аптекаря-эстонца Виктора Зандау (ул. Муравьева-Амурского, 34, сейчас – «Совкино») открылся «Бельведер». В здание вели три отдельных входа. Заходя в правую дверь, посетители попадали на второй этаж, в гостиницу, в левую – в очередной гранд-иллюзион с кофейней, в центральную – в электрофотографию «Идеал».
Аптекарь Зандау, кроме аптеки и сдачи помещений в нескольких доходных домах, имел и другой бизнес – он торговал фруктовыми водами, принадлежностями для фотографии, духами и оптикой.
Вскоре в 1912 году открылась гостиница «Русь» на Муравьева-Амурского, 5 (сегодня – торговый центр «Лотос»). Двухэтажное каменное здание всего лишь за год построил японский делец Ичидзи Такеучи на земельном участке, арендованном у Успенского собора. Над окнами второго этажа японец поместил фамильный герб и монограмму с буквой «Т». Этот лотос, украшающий здание, мы можем видеть и сегодня. На первом этаже доходного дома расположились дорогие магазины, где продавались золото и бриллианты, модная одежда, и фотомастерская Такеучи, в которой японец работал сам. «Фотография Такеучи работает во всякую погоду, ночью при магнии. Угол Муравьева-Амурского и Лисуновской улиц», – гласила реклама. Гостиница находилась на втором этаже, с ней соседствовал роскошный ресторан. Там же располагалась и квартира домовладельца.
Каменные пеликаны приветствовали подходящих к главному входу в самую большую четырехэтажную гостиницу «Эспланад» (ул. Муравьева-Амурского, 18, сейчас – бизнес-центр). Ее построил фармацевт Генрих Лухт – один из крупнейших домовладельцев Хабаровска. Сразу же после открытия она стала самой популярной в крае. «В гостинице 1‑го ранга «Эспланад» всегда безукоризненной чистоты номера от 2 до 5 руб. Водяное отопление, электричество, ванны. Месячным жильцам большая скидка», – писала газета.
Прислуга в первоклассных гостиницах, как правило, была русской, и владельцы этим гордились: русские слуги на Дальнем Востоке встречались нечасто. Менее «звездные» заведения вынужденно обходились азиатскими помощниками.
К 1915 году в Хабаровске постояльцев встречали более 20 гостиниц разного класса, ориентированные на все слои населения и любой доход. После политического переворота 1917 года большинство «трактирных заведений» потеряло своих владельцев, а затем число их и вовсе резко сократилось. Те, что остались, лишились имен – вместо них им полагался лишь номер. Рестораны и кафе при гостиницах закрылись, жителям новой России надлежало питаться в столовых: быстро и без излишеств.
Утратили первые гостиницы Хабаровска и неповторимую красоту своих фасадов. Художественная лепнина, витражные окна и другие элементы изящества выглядели не по-советски. Однако, простояв более полувека «раздетыми», в наше время эти здания, благодаря реставраторам, снова вернули свой прежний облик.
Юлия Михалева
Благодарим за помощь в создании материала ученого секретаря Приамурского географического общества Александра Филонова.